Вера против фактов - Страница 81

Доказательство Бога от истинной веры и разума

Более хитроумный аргумент в пользу естественной теологии связан с нашей способностью придерживаться убеждений, которые оказываются истинными, от «Лучше держаться подальше от этого льва» до «Завтра утром взойдет солнце». Некоторые теологи утверждают, что эту способность можно интерпретировать только как дар Божий, и такой аргумент имеет некоторый вес в естественной теологии. Для биолога-эволюциониста, однако, «доказательство от истинной веры» представляется настолько очевидно ложным, что невольно начинаешь удивляться его популярности. Возможно, дело отчасти в том, что теологи, приводя этот аргумент, либо не понимают, либо не принимают тот факт, что и культура, и эволюция вполне в состоянии дать нам способность различать истину. Однако этот аргумент продвигает и весьма уважаемый религиозный философ Алвин Плантинга, у которого он облекается в ученый язык, формальную логику и теорию вероятностей и становится весьма убедительным. Но не нужно хорошо знать высшую математику или теорию эволюции, чтобы разглядеть проблемы этого аргумента.

В чем, собственно, он заключается? Если говорить коротко, Плантинга утверждает, что человек никогда не приобрел бы истинные представления о чем бы то ни было без вмешательства Бога. Естественный отбор, говорит он, продвигал только способность наших предков к передаче генов при помощи различных стратегий выживания и размножения. Ему нет дела до того, истинны ли наши представления, какими бы они ни были. Рассматривая, к примеру, когнитивные способности, Плантинга пишет:

...

Эволюция закрепляет (в лучшем случае) то, что наше поведение в разумной степени соответствует обстоятельствам, в которых обнаруживали себя наши предки; поэтому она не гарантирует нам по большей части верные или правдоподобные представления. Наши представления могут оказаться по большей части верными или правдоподобными… но нет никаких причин считать, что они действительно окажутся таковыми: естественный отбор интересует не истина, а соответствующее поведение.

Важнейшей «истиной», которой, по мнению Плантинги, обладает человек, будет, конечно же, существование христианского Бога и Иисуса Христа, а также спасение, которое можно заслужить только путем поклонения этому Господу. Но Плантинга также утверждает, что без Бога мы не могли бы воспринимать научные истины, в том числе в области биологии и физики:

...

Бог создал и нас и наш мир таким образом, что существует определенное сродство, или соответствие, между миром и нашими когнитивными способностями. В Средние века говорили об этом так: adequatio intellectus ad rem («соответствие разума реальности»). Основная идея здесь просто в том, что существует соответствие между нашими когнитивными способностями и реальностью, которая рассматривается как все сущее, соответствие, позволяющее нам знать что-то, и даже очень много, о мире – а также о самих себе и о Боге.

В другом месте он пишет: «Способность к познанию Бога есть часть нашего первоначального когнитивного оснащения, часть фундаментального гносеологического установления, с которым мы созданы».

Плантинга утверждает, что естественный процесс эволюции не в состоянии сформировать мозг, способный воспринять истинность эволюции, не говоря уже о любых других идеях. Поэтому он видит здесь дилемму: «Я буду доказывать, что натурализм несовместим с эволюцией в том смысле, что невозможно рационально принять и то и другое одновременно». Сам Плантинга уходит от вопроса о том, принимает ли эволюцию он лично. Похоже, ему симпатична теория разумного замысла.

Итак, здесь мы имеем утверждение, что принципиально важную часть человеческого познания невозможно объяснить естественной эволюцией. Плантинга утверждает, что настоящий наш детектор истины – sensus divinitatis («чувство божественного»), вложенное в человека – и только в человека – Богом как часть нашего сотворения по его образу и подобию. (Эта идея исходит еще от Жана Кальвина, которого Плантинга очень уважает.) Это, очевидно, все тот же аргумент «Бога пробелов», который, по мнению Плантинги, согласовывает науку с религией:

...

Между наукой и теистической религией существует поверхностный конфликт, но глубинное согласие, а между наукой и натурализмом – поверхностное согласие, но глубинный конфликт.

Я не буду подробно разбирать очевидное возражение, что даже если бы в нас действительно присутствовало такое божественное чувство – sensus, – то почему мы должны приписывать его именно христианскому Богу, как предлагает Плантинга, а не какому-нибудь другому. Плантинга рассматривает христианство как «базовую веру» – нечто столь же очевидное, как убежденность в том, что вы сегодня завтракали. На самом же деле нет никаких причин считать, что другие божества не могли дать нам какое-то то sensus divinitatis; более того, твердая вера мусульман в Аллаха говорит им о том, что вся история с христианским sensus ничего не стоит.

Но оставим эту теологическую почву и зададим себе два вопроса. Действительно ли человек обладает последовательно точными представлениями о мире? И, независимо от этого, можно ли в принципе истинность каких бы то ни было представлений объяснить эволюцией и нейробиологией?

Ответ на первый вопрос – да: мы, как правило, воспринимаем окружающий мир верно, да и других людей нередко оцениваем довольно точно. Но, что существенно, одновременно с этим мы склонны к всевозможным ложным представлениям. Некоторые из них перечисляет Стивен Пинкер: